Search the Community

Мы уже очень давно собирались проехать по Среднему Уралу и посетить его достопримечательности и некоторые особенно интересные исторические места, связанные с развитием горнозаводской промышленности. Поэтому, как только представилась возможность организовать такую поездку, мы немедленно согласовали все даты, купили билеты на самолет и в назначенный день выехали в аэропорт. После прибытия в аэропорт Кольцово мы сразу выехали на север, и сделали первую остановку в небольшом городке Невьянск, расположенном в 88 км к северу от Екатеринбурга. Здесь находится многоярусная наклонная башня, построенная в 1721—1725 годах по приказу Акинфия Никитича Демидова, основателя горнозаводской промышленности на Урале и в Сибири. Во времена А. Н. Демидова в башне размещались контора и архив завода, а также лаборатория. Наклон башни объясняют по-разному, но наиболее распространенная версия связывает его с ошибками при строительстве. Интенсивное освоение минеральных богатств Среднего Урала началось при участии Демидовых еще в эпоху Петра І. В этом районе и сейчас немало действующих горнодобывающих предприятий, но еще больше интересных для посещения объектов связано с трехвековой историей развития горных промыслов в этом регионе. Следующую небольшую остановку по пути на север мы сделали в Нижнем Тагиле, где осмотрели центр города и посетили заброшенный карьер Меднорудянского месторождения. Начиная с 1814 года, здесь было добыто около 2 тысяч тонн знаменитого уральского малахита, который использовался при отделке колонн Исаакиевского собора, создании малахитовой гостиной в Эрмитаже и многих других замечательных украшений и предметов интерьера. Одним из интересных примеров промышленного дизайна 1930-х годов является последняя до сих пор работающая на Урале драга, смонтированная на реке Пышме выше поселка Становой. Драга – это плавучий горно-обогатительный комплекс для разработки россыпных месторождений золота. Драга № 54 на реке Пышме была изготовлена на Воткинском заводе тяжелого машиностроения с помощью американской фирмы «Юба» в 1933 году, и за свою почти 90-летнюю историю добыла более семи тонн золота. Следы легендарных открытий прошлых лет до сих пор можно увидеть во многих местах вокруг Нижнего Тагила. В 1824 году чрезвычайно богатые россыпные месторождения платины были найдены в районе Соловьевой горы. Трудно себе представить, но в долинах таких небольших речек, как на этой фотографии, за неполные сто лет, с 1824 по 1922 год, было добыто более 300 тонн этого драгоценного металла. На следующий день мы выехали из Нижнего Тагила на север в сторону небольшого старинного городка Верхотурье, часто называемого духовной столицей Урала. Верхотурский кремль расположен на высокой скале, Троицком камне, на левом берегу реки Тура, текущей по восточному склону Урала в сторону Тюмени и затем впадающей в Тобол. Это самый маленький кремль в России, который был основан в 1598 году, и первоначально представлял собой усадьбу воеводы, окруженную крепостными стенами. В 1600 году в Верхотурье учредили таможню, благодаря чему город быстро развивался. Одна из главных достопримечательностей Верхотурского Кремля – это Свято-Троицкий собор, построенный в 1703–1710 гг. С колокольни собора открывается замечательный вид на сохранившиеся постройки кремля и прилегающую часть города в долине Туры. Когда-то через Верхотурье проходила Бабиновская дорога, соединяющая Россию с Сибирью, и здесь останавливались многие ученые и путешественники, такие как Витус Беринг и Семен Дежнев. Внутри кремля также находилась пересыльная тюрьма, в которой по дороге в сибирские ссылки побывали протопоп Аввакум, князь Меньшиков, Бирон и другие известные узники. Рядом с кремлем расположен основанный в 1604 году монастырский комплекс, включающий Свято-Николаевский мужской и Свято-Покровский женский монастыри. Из Верхотурья мы выехали обратно в Екатеринбург. День подходил к концу, а вместе с ним заканчивалась и наша поездка. За окном машины проплывали сельские пейзажи Среднего Урала, который в этой части характеризуется довольно сглаженным почти равнинным рельефом. До аэропорта было еще далеко, и мы с удовольствием делились воспоминаниями прошедших дней и не спеша готовились к новым увлекательным путешествиям.

Восточный склон Урала в районе Екатеринбурга известен своей живописной природой и минеральными богатствами, и поскольку нас в равной степени интересовало и то, и другое, мы решили в этот раз внести в наше путешествие элементы промышленного туризма. Хотя район, который мы собирались посетить находится в Свердловской области, билеты на нужную для нас дату были только в Челябинск, куда мы и прилетели переполненным ночным рейсом. Всю оставшуюся ночь и раннее утро мы провели в дороге, пытаясь объехать Екатеринбург до наступления утреннего часа пик. Зато потом в течение всего прекрасного летнего дня мы никуда не торопясь наслаждались уральской природой и посетили живописную скалу Дивий Камень на реке Пышме. Но восточный склон Урала - это не только красивые пейзажи, но и богатые залежи разнообразных полезных ископаемых. Здесь, рядом с городом Асбест, находится крупнейшее Баженовское месторождение хризотил-асбеста, которое разрабатывается открытым способом с помощью гигантского карьера длиной более 11 км, шириной около 2 км и глубиной 350 м. Отвалка породы на карьере происходит взрывным способом. Взрывы происходят один или два раза в месяц и привлекают туристов и местных жителей. Над карьером сделана специальная наблюдательная площадка, где собираются многочисленные зрители. В день нашего посещения взрывы были особенно мощные, и нам удалось не только сделать фотографии, но и снять небольшое видео. Хризотил-асбест – это природный волокнистый минерал из группы силикатов, который широко используется в промышленности благодаря теплостойкости, низкой истираемости и прядильной способности для изготовления тормозных колодок, шифера, различных видов теплоизоляционной одежды и других изделий. Прекрасные образцы асбеста с Баженовского месторождения выставлены в музее комбината, где можно также познакомиться с выпускаемой на этом предприятии продукцией. Ну и, конечно, какой же Урал без золота? В этой части Урала работают несколько старательских артелей по добыче россыпного золота. Обычно попасть на действующее предприятие по добыче драгоценного металла совсем не просто, но для нас было сделано исключение, и мы смогли детально познакомиться со всеми стадиями процесса. Россыпные месторождения, как правило, образуются в долинах рек, где на определенных участках под действием течения происходит гравитационная концентрация более тяжелых частиц золота. При разработке россыпей сначала удаляются вышележащие пустые породы, а затем материал продуктивной толщи, содержащей золото, с помощью экскаватора и бульдозера подается для дальнейшего обогащения на специальную модульную фабрику. Здесь продуктивная порода размывается гидромонитором и попадает в подземный бункер, где проходит через систему сит, превращается в пульпу и подается насосом на промывочный прибор. Самая важная часть промприбора – это шлюз или колода, как его называют старатели. Здесь измельченная золотоносная порода подается с потоком воды по наклонному желобу, где мелкие частицы золота улавливаются специальными трафаретами и ворсистыми ковриками, а крупные самородки собираются вручную. Посчастливилось найти такой самородок и нам, однако концентрат, полученный после промприбора – это еще не конечный продукт работы старателей. С прииска запечатанные емкости с концентратом отправляют в специальные цеха, где с помощью дополнительного обогащения на концентрационных столах получают еще более чистый золотой песок, который потом посылают на аффинажную фабрику, где и выплавляются готовые к продаже золотые слитки. Итак, добытому золоту предстояло отправиться на аффинажную фабрику, а нам предстояло продолжить путешествие, и теперь наш путь лежал вслед за заходящим солнцем на запад, а затем на юг, где находятся другие промышленные гиганты Урала, о которых мы постараемся рассказать в следующих записях блога.

Наше путешествие на Урал было запланировано на позднюю осень, и нам предстояло проехать несколько сотен километров по дорогам Среднего и Южного Урала и посетить целый ряд интересных мест. После недолгих сборов наш мегаполис остался под крылом самолета, взявшего курс на восток в сторону Урала. Хотя на календаре еще была осень, Урал встречал нас настоящей зимней пургой, и на следующее утро из окна гостиницы мы увидели засыпанный вчерашним снегопадом Екатеринбург. Свежевыпавший снег также лежал в небольших городках Свердловской области, куда мы заезжали перед отъездом в Миасс. Но настоящая снежная буря застала нас уже по пути на юг на границе с Челябинской областью. Мокрый снег несся в лобовое стекло с такой скоростью, что стеклоочистители едва с ним справлялись, и разглядеть происходящее на дороге было довольно трудно. Однако снегопад закончился довольно быстро, и хотя знакомые очертания гор вокруг Миасса в этот ненастный день все еще выглядели довольно мрачно, и дорога, и окружающие ее поля были уже почти свободны от снега. На следующий день мы побывали в 55 км к северу от Миасса в городе Карабаш и поднялись на расположенную к востоку от него возвышенность, так называемую Золотую гору. Если смотреть с вершины горы на запад, то открывается вид на Карабаш с его медеплавильными предприятиями, которые много лет отравляли токсичными выбросами окружающие территории. Сернистые газы и кислотные дожди полностью уничтожили растительность на западных склонах Золотой горы. А если смотреть с вершины горы на восток, открывается вид на Аргазинское водохранилище на реке Миасс и расположенное севернее озеро Увильды. В последние годы медеплавильные предприятия значительно снизили уровень токсичных выбросов, поэтому полоса выжженной кислотными выбросами земли на восточном склоне Золотой горы начинает постепенно зарастать молодыми деревьями. Весь следующий день мы провели в окрестностях Миасса, любуясь неброскими осенними пейзажами Южного Урала. Долина реки Миасс славится россыпными месторождениями золота, где был найден целый ряд крупных самородков, включая самый крупный из найденных на Урале, Большой треугольник весом 36 кг. Первое месторождение россыпного золота было открыто Евграфом Мечниковым летом 1797 года на речке Ташкутарганке недалеко от Миасского завода, о чем напоминает установленный в этом месте памятный знак. Наш последний день на Южном Урале был почти солнечным, и, заканчивая нашу поездку, мы могли наблюдать, как лесные пейзажи сменяются к югу степными ландшафтами магнитогорской зоны. В лучах осеннего солнца среди редкого березняка, покрывающего невысокие заросшие травой горки, были видны красноватые скальные выходы горных пород. Оказалось, что мы находимся в яшмовом поясе Урала, и красноватые скалы сложены превосходной сургучной яшмой, которая используется в качестве ценного поделочного камня. Но солнце уже начинало клониться к закату, и нам пора было собираться в обратный путь, так как дорога до Екатеринбурга занимает почти 4 часа. Весь вечер мы ехали в аэропорт по уральским дорогам, вспоминая дни, проведенные в этом суровом крае, и готовясь к новым увлекательным путешествиям.

В конце августа пару лет назад мы решили проводить лето небольшим восхождением на какую-нибудь гору. Полистав предложения туроператоров, остановились на Конжаковском камне (1569 м) в Свердловской области, соседней с нашим Пермским краем, но северней. Там проводятся международные соревнования по скайраннингу, что-то типа бега в гору. На фото он нас впечатлил – большой горный массив из нескольких вершин, почти без растительности, зато с нагромождениями курумника. Это такие каменные реки, стекающие с вершины к подножию, россыпи больших и маленьких камней. Этот курумник мне доставил много страданий! От места, куда группу привез туристический автобус, до вершины расстояние 21 км. Его предстояло пройти пешком, в гору, по камням. Сначала трекинг был веселым и интересным – мы пересекали быстрые речушки, шли по лесной тропинке, на которой змеились огромные корни деревьев. Тяжеленные рюкзаки очень осложняли движение, потому что каждый член группы нес, кроме своего груза, еще и общественный. На мне было два рюкзака – большой на спине и поменьше на груди, для равновесия, а в руках я несла свою громоздкую камеру и бутылку с водой. Поэтому снимков с этого похода у меня немного. Кое-как мы добрели до Поляны художников, где сделали небольшой привал. По всей поляне стояли палатки и бурлила жизнь. А мы двинулись еще выше, чтобы разбить свой лагерь на прелестной полянке среди густого леса. Получается, что от места высадки до лагеря примерно 5 км. Мы разбили лагерь, перекусили и, взяв маленькие рюкзаки с водой и сухим пайком, пошли штурмовать Конжаковский камень, до которого было не меньше 15 км. Сначала шли по тайге, весело болтая, затем постепенно лесная дорога стала меняться на каменную реку. Идти по ней было нелегко. Вообще, поднимаясь на Конжак, ты проходишь 3 климатические зоны: тайга, лесотундра, горная тундра. И знаете, это очень даже заметно! В какой-то момент лес кончился вместе с ненавистным курумником, и ты оказываешься на альпийском лугу! Там растут незнакомые цветы и все такое красивое. Мы на ходу срывали землянику и чернику и подкрепляли силы. Инструкторы не давали возможности остановиться и полежать на траве, перевести дух, потому что до темноты надо было подняться на вершину и успеть вернуться в лагерь. Идти ночью по тайге занятие не самое безопасное. Забегая вперед, скажу, что мы в 12 ночи шли по тайге, но я была уже в таком состоянии, что не воспринимала ничего. Вернусь к маршруту. Поднявшись еще выше, я надела свитер, ветровку и надвинула поглубже капюшон. Видимо, мы достигли зоны горной тундры. Подул сильный ветер, снова начался курумник, и это были уже не те мелкие камни, а настоящие валуны. Приходилось прыгать по ним, рискуя попасть ногой между камнями. Чем дальше, тем больше валуны, в конце пути они были выше человеческого роста и приходилось залезать на них с помощью мужчин. Это очень, очень тяжело, еще учитывая, что я итак сильно устала. Мне очень жаль, что не фотографировала, но уже просто не могла, нужно было непрерывно перелезать с камня на камень, и все это в гору. Один раз увидела движение под большим камнем – куропатка! Серая, неприметная жительница тундры. Иногда курумник вдруг заканчивался и начиналось плато. Это было наслаждением – идти по ровной земле. Но впереди снова маячили нагромождения валунов. И так терраса за террасой. Но все когда-то кончается, и если ты не сдался, то получаешь награду – стоишь на вершине мира, обдуваемый ветрами. А вокруг только горы и ничего, кроме гор. На вершине Конжака навалена огромная груда больших камней, а сверху развевается российский флаг. Ребята, конечно же, полезли на эту груду и фотографировались, как победители, рядом с флагом. Я могла лишь с завистью смотреть на них, сидя на земле с кружкой чая в руке. Тело перестало слушаться, одежда была грязной и местами порванной от лазания по камням, руки – просто черными от пыли. Через полчаса нам велели начинать спуск, скоро сумерки, а идти очень долго. Молодежь с гиканьем поскакала по камням, а я обнаружила, что не могу сделать и шага вниз. Оказывается, на мне была совершенно неподходящая обувь – не трекинговые ботинки, а обычные кеды. Пальцы ног ужасно болели и были практически разбиты. Каждый шаг давался через боль. Стою и не знаю, что делать. Все ушли, кроме одного инструктора и еще двоих таких же измученных людей. Кое-как мы преодолели курумник и вступили в лес. Стемнело, причем, темнота упала, как заслон. Мы надели налобные фонарики, которые освещали тропинку, и гуськом шли по ней. Кто-то спросил, есть ли здесь дикие звери. Инструктор ответил: «Конечно, это же лес, я думаю, что и сейчас кто-то смотрит на нас из чащи. Но опасности мало, лето, зверье сытое, они просто смотрят». Боже, если бы услышала такие слова, будучи в нормальном состоянии, они бы привели меня в ужас. Но даже хорошо, что я брела в коматозе от боли и усталости, этот разговор скользнул по краю сознания, не впечатлив. Иногда луч моего фонарика выхватывал густые заросли справа, на краю тропинки, и мне казалось, что я иду вдоль деревенского забора, поэтому страшно не было. Вдруг впереди мы увидели свет фонариков. Подойдя ближе, я узнала свою сестру с племянником, они стояли одни посреди черного леса и ждали нас. Я прямо изумилась, как можно нарочно отстать от группы и стоять одним. Но тут увидела недалеко от них костер и разговоры. Обрадовалась, решила, что мы пришли, но нет. Это был чужой лагерь, но наш уже тоже близко! Наконец мы вышли на поляну, где группа сидела вокруг костра и ужинала, нас радостно приветствовали. Я не стала есть, заползла в палатку и стянула кеды и носки, ноги были в плачевном состоянии. Надев другие носки, сразу уснула. В 6 утра меня разбудил треск веток, спросонья показалось, что медведь ломится сквозь лес и сейчас будет беда. Заставила себя выглянуть наружу и увидела самую мирную картинку на свете – двое наших ребят разжигали огонь, чтобы приготовить завтрак. Сидя в автобусе на обратном пути в город, в одних носках, потому что кеды не налазили на распухшие ступни, я ужасалась, сколько испытаний выпало на мою долю всего за одни сутки (где тут смайлик рукалицо?). Я клялась, что больше никогда, никогда не подпишусь на такую авантюру! Однако через 3 дня, разбирая фотографии, разглядывая суровые горы, поймала в себе то самое ощущение, когда щемит в груди, а ноздри пытаются уловить этот особенный воздух… Кому надо, меня поймут:).